6-й процесс.

Опять ощущение, что я - тибетский монах. Опять те же упражнения, но фон мягче. Просто отработка движений, а не бой. Возникло чувство неудовлетворенности, когда хотела отработать удар ногой в прыжке через голову и крикнуть "ха!", но побоялась, что могу задеть кого-нибудь из лежащих около меня людей, находящихся в процессе. И я оставляю эту затею, ложусь, дышу и вдруг начинаю говорить по-китайски, отчего мне становится очень смешно. Язык можно просто сломать.

Потом я попадаю в темную пещеру, из которой очень хочу, но не могу выбраться на свет. Я знаю, что выход есть, но меня что-то не пускает. Тесно, темно, душно; я хочу выбраться из этого каменного мешка, но ничего не выходит. Я плачу, кричу, зову на помощь, и помощь приходит. Я выбираюсь за голосом Наташи, которая была рядом в процессе, на свет. Вижу голубое небо, купаюсь в лучах солнца, мне хорошо и радостно.

Заметки психотерапевта: В этом процессе Н. опять вела себя активно, на этот раз она использовала движения, известные нам из классических единоборств, они были очень профессиональными, сложными и красивыми. Этому она также никогда не училась. Мне пришлось освобождать для нее больше места и охранять окружающих, а она в это время в упоении активно двигалась, и в один из моментов было заметно, как готовится к прыжку через голову. А потом вдруг заговорила на каком-то восточном языке. В этот момент я очень пожалела, что у меня был только один магнитофон, который использовался для музыкального сопровождения процесса, и я не смогла записать ее речь.

7-й процесс.

В процесс вхожу очень быстро. Сначала ощущаю себя балериной, потом монахом. Потом слышатся звуки барабана, и я ощущаю себя в Африке танцующей в кругу соплеменников вокруг хижины, крытой не то листьями, не то соломой. Все танцуют под ритмичные звуки музыки, ритм ускоряется. Я быстро кружусь, при этом наступают ощущения, как при асфиксии (*11), но быстро проходят. Ощущаю себя в темной пещере. Здесь очень хорошо, уютно, тепло. Чувство спокойствия и защищенности, уверенности. Мне никуда не надо уходить, мне здесь хорошо. Но слышится музыка извне, она зовет за собой, говорит как бы: "Иди сюда, здесь так красиво, так светло, так хорошо". Но меня обуяла лень, мне и здесь хорошо. Когда же вдали блеснул свет, я, делая всем большое одолжение, направилась посмотреть на него. Я иду к свету, и вдруг меня охватывает чувство ужаса и страха: проход узкий, меня облепило что-то, я задыхаюсь. Хочу вернуться назад, но не могу, так же, как и не могу идти вперед. Я барахтаюсь, прорываюсь, но у меня ничего не получается. А мне уже кричат: "Шевелись, лентяйка!" А я так устала, я уже ничего не хочу. Чувство огромной усталости наваливается на меня, хочу отдохнуть. После того, как отдохнула, стала совсем задыхаться и думаю: "Пойду-ка я дальше, уж хуже, чем здесь, там не должно быть, по крайней мере там светло". Я выбираюсь, и тут меня начинают дергать за руки и за ноги. Мне жарко, в груди разливается огонь. Мне плохо, опять чувство асфиксии, какой-то пены во рту.

Все вокруг начинают суетиться. Вижу одну из дам: пожилая, строгая, с пуком волос, уложенным на затылке. Она говорит: "Слушайте, она не дышит". Меня охватывает чувство протеста, и я так важно говорю: "Чего это я не дышу, я дышу, только очень тихо, вот вы и не слышите". Потом говорят: "Она не смотрит", - на что я возражаю: "Что это я не смотрю, я очень даже хорошо смотрю и всех вижу, только здесь яркий свет, поэтому я глаза зажмурила". Потом они говорят: "Она не кричит". Тут я уж вовсе возмутилась: "Что это я не кричу, очень даже хорошо кричу, только тихо. Я просто не люблю громко кричать и вообще не люблю, когда вокруг громко говорят. И сама я вся тихая". Потом я чувствую, что лежу, а рядом кто-то курит. Я возмущаюсь по этому поводу: "Фу, какая гадость, женщины курят! Женщины вообще не должны курить, тем более что здесь маленькие дети лежат. Просто можно задохнуться и умереть от этой гадости".

Потом мне становится очень хорошо. Я становлюсь такой гибкой, вальяжной. На меня поплыл чистый, голубой свет. Вижу Наташу из нашей группы, она мне улыбается, и от нее идет такой чистый, розовый свет. Два цвета сливаются, и получается нежно-фиолетовый с золотыми звездочками. В стороне вижу Аню, которая так жалобно на нас посматривает. Я ее зову, и, когда она подходит, начинает пробиваться нежно-зеленый цвет. Потом я вижу всю нашу группу, Наташеньку Демину в таком золотом ореоле. Столько света от нее, но он не слепит, а греет, зовет нас. Мы все вместе беремся за руки и уносимся ввысь к звездам.

Потом я ощущаю себя вновь тибетским монахом, только уже старым. Я сижу на высокой-высокой горе. Внизу в долине течет река, растут деревья, вокруг горы высокие, снежные. Каждая гора звучит своим голосом, как колокольчик, у каждой свой звон. Этот звон плывет над долиной. Чувство тихой радости, единения: я во всем, и все во мне. Спокойствие, величие, единство с космосом, с Высшим разумом, он во мне, и я в нем. Огромное желание, чтобы все живущие на Земле, во Вселенной почувствовали это мое состояние, желание поделиться со всеми, научить всех, чтобы они поняли, как это прекрасно!

8-й процесс.

Состояние радости, счастья, желание поделиться со всеми этим состоянием всеобъемлющей радости. Работа с телом - прорабатывались все суставы, косточки. Ощущение тепла во всем теле. Ощущение такое, как будто тело в состоянии невесомости или в воде.

9-й процесс.

Работа по снятию блоков с привлечением диагностики. Проработка проблем детского возраста четырех-пяти лет, десяти лет, проблемы "потери защитника". Осознание того, что я уже никому не смогу отказать, если обратятся за помощью, даже онкологическому больному.

Пришло ощущение, что я не боюсь ничего того, о чем все говорят: "Нельзя, нельзя!" Но я думаю, что можно, что смогу помочь прекрасно. Пришло осознание, что, если будет нужно, космос мне откроет то, что я знала по тибетской медицине. Сейчас я этого, к сожалению, не помню. Пришла мысль, что если я смогу родиться, то я сразу вспомню все, что знала о Востоке.

10-й процесс.

Состояние некоторой онемелости, боль, на которую я даю аффирмацию: "Я принимаю эту боль, я люблю ее, она не бесконечна, все будет прекрасно!" Боль отходит, но возникает сухость во рту, какая-то густая пена выходит из бронхов и легких. Становится легче дышать.

Реальный момент жизни: мне три-четыре года, я рисую на листе иероглифы, но мне говорят, что лучше бы я рисовала домики. Я объясняю, что пишу буквы по-китайски, но надо мной смеются, говорят, что надо рисовать, а не писать каракули. С обидой ухожу. Позже прошу, чтобы меня учили говорить по-китайски. Когда мне в этом отказывают, я возмущенно и удивленно восклицаю: "Неужели во всем городе нет ни одного китайца?!"

Следующая картинка: мне около года, я пытаюсь ходить, но все время шлепаюсь. Всем весело, они смеются, а мне очень обидно, и я кричу: "Я не хочу вашу манную кашу! Закормили меня, я теперь толстая и ходить не могу, а вы смеетесь. Ешьте сами свою кашу".

...Начинаю заниматься с телом, делаю различные позы йоги, подключила мантру "а". Мне говорят, что нужно держать позу и петь мантру до тех пор, пока звук не станет чистым. Поза для меня сложная: рукам и ногам больно, все тело выворачивается. Я начинаю вопить, что это не лечение, а мучение, чтобы меня отпустили. Но постепенно боль уходит, звук становится чистым. Ура!

Какая я, оказывается, ворчливая. Ведь нельзя же так! Но, с другой стороны, надо же было мне когда-то выговориться, снять с себя эти блоки-зажимы. Зато теперь все внутри прогрелось, все косточки-суставчики, и так стало хорошо и легко.

Во время обсуждения ловлю себя на мысли, что боюсь пропустить что-нибудь из того, что скажет Наташа. Внутри ощущение тревоги и страха, что чего-то не пойму, чего-то не услышу, не смогу воспринять и осознать. Преследовало это состояние до тех пор, пока все не написала на листе, и сразу пришло состояние радости, счастья, хочется петь, танцевать, летать и прыгать. Как жалко, что нет рядом никого из наших, с кем можно было бы этим поделиться. Они-то мне не скажут, что "крыша поехала", а порадуются вместе со мной. Как же хорошо, что рядом есть такие хорошие, добрые, родные, дорогие!

Я всех, всех, всех люблю! Я свободна, я счастлива, я ничего не боюсь, так здорово! Ура! Я все пойму, все восприму, все увижу, все услышу, все усвою, все смогу. Как прекрасна, как удивительна жизнь! Спасибо всем, спасибо!

О других конкретных процессах у пациентов можно прочесть в работах психотерапевтов Н.Коляну и В.Морозова, журналиста М.Дмитрука, который сам участвовал в тренингах свободного дыхания.